КОЛЛИНГВУД (COLLINGWOOD) Робин Джордж

(1889-1943) - брит. философ-неогегельянец и историк. К. разработал своеобразную версию историзма. В кн. "ЗЕРКАЛО ДУХА, ИЛИ КАРТА ЗНАНИЯ" (1924) он перерабатывает концепцию абсолютного духа Гегеля, отказываясь от "мифологического элемента" - от представления о вневременной и единосущей мировой основе, божественном Логосе. Мышление образует восходящую иерархию "форм духовной активности", которая основывается на воображении, символизации и абстракции. В отличие от Гегеля, в иерархии форм опыта (искусство - религия - наука - история - философия) К. отводит самостоятельное место историческому знанию как воплощению конкретного мышления, противопоставляя его науке, выделяющей на одном полюсе абстрактно всеобщий закон, а на другом - иррациональную единичность факта. В истории сам факт становится предметом знания, но прошлое все еще рассматривается как объективно сущее и внеположное духу. Устранение этой "ошибки" поднимает мысль на ступень абсолютного знания, которое есть вместе с тем адекватное осознание того важного обстоятельства, что всякий предмет знания - это собственное творение духа и что, следовательно, вне духа нет никакой реальности. Всякая внешняя по отношению к действующему субъекту реальность воображаема, т.е. содержит неосознаваемый - и тем самым неопределенный - интуитивный момент, в котором и заложена вся суть внеположности вообще. Художественный образ, религиозный символ, система природы  ученого и, наконец, картина прошлого историка - вот, по К., этапы прогрессирующего освобождения сознания от власти воображения и вместе с тем прогрессирующего понимания того, что функция интуиции - опредмечивание абстракции, превращение последней в самостоятельное сущее. К. утверждает, что победа над воображением и его двойником, абстракцией, кладет конец "феноменологии ошибок" и выявляет самосозидающий процесс мышления, в котором теоретическое познание есть одновременно и практическое созидание, поскольку в абсолютном духе все противоположности снимаются в высшем единстве. Он понимает Абсолют как историческое целое, частью которого является индивидуальный дух.  Абсолютная реальность - это само историческое сознание, опредмеченным моментом которого является историческое бытие. Этот подход породил центральную для концепции К. проблему согласования тезисов о непрерывной исторической изменчивости и об абсолютной природе философского знания: с одной стороны, если абсолютом является историческое сознание, то самостоятельно существующая теоретическая философия становится невозможной, поскольку всякое знание вовлекается в гераклитовский поток всеобщего становления, а философская рефлексия мыслителей определенной школы не может считаться полномочным представителем менталитета человечества. С другой стороны, без абсолютного предела, к которому стремится человеческое самосознание, невозможна и вся схема движения мысли, нуждающаяся в начале и конце как двух опорных точках, между которыми развертывается имманентно-необходимый диалектический процесс. Отталкиваясь от искусства, процесс самопознания необходимо заканчивается философией, но если философия растворяется в истории, то процесс уходит в бесконечность, и философская истина становится недостижимой. Эта дилемма обусловила постоянные колебания К. между догматизмом абсолютного идеализма и релятивизмом.

Временное примирение между ними достигнуто в "Очерке философского метода" (1933), где содержится его теория диалектики. К. синтезирует диалектику противоположностей Гегеля и диалектику различий Кроче. Структура диалектической системы (К. называет ее "шкалой форм") такова, что каждое звено в иерархии ее форм само по себе качественно специфично и, тем самым, отличается от остальных, являясь противоположностью по отношению к высшей и низшей формам. Напр., наука представляет собой особую форму знания, относительно независимую и отличную от всех остальных, и в то же время она противоположна религии как истина заблуждению и философии - как заблуждение истине.

Пафос поздних трудов К. составляет защита научной историографии, которую он противопоставляет двум основным фазам предыстории исторического знания - компилятивной и критической. Переход к научной историографии К. связывает с "бэконовской революцией" в истории последней четверти XIX в., которая в значительной степени благодаря археологии освободила ученых от "плена" письменных источников. Впервые историк получил возможность самостоятельно ставить и решать проблемы посредством систематического мышления, проверяющего свои выводы фактическими данными и не зависящего абсолютно и слепо от сведений "авторитетов". Единственными авторитетами историка, как и любого другого ученого, становится логика и фактическая подтверждаемость теоретических выводов. Сближая историю с естествознанием в логико-методологическом отношении, К. по-прежнему отстаивает ее эпистемологическую автономию как особой деятельности духа, основанной на априорном воображении. Поэтому он отвергает социологические обобщения, использующие исторический материал, поскольку считает это натурализмом. Познаваемость исторического прошлого гарантируется, по К., лишь постольку, поскольку вся история есть история мысли. Из этого тезиса вытекает его методологический индивидуализм как требование объяснить исторические события исключительно на основе целеполагающей активности людей.

В кн. "ОЧЕРК МЕТАФИЗИКИ" (1940) К. разработал оригинальную концепцию метафизики, трактующую последнюю как опирающийся на историческое познание анализ абсолютных предпосылок научного мышления. Будучи абсолютными, эти предпосылки лежат в основании всех логических рассуждений и выводов, они не полагаются сознательно, а предполагаются неявно. Столь же неосознаваемым является процесс изменения этих предпосылок, и об их изменении можно узнать только a posteriori,  на основе исторического анализа. Эта концепция абсолютных предпосылок повлияла на взгляды Тулмина и через него на историческую школу философии науки. Хотя до окончательного изменения абсолютных предпосылок их содержание невозможно осознать, можно все же констатировать определенные "напряжения" в системе предпосылок, образующих "динамическую логику цивилизации". Так, кризис современной западной цивилизации, по К., есть следствие постепенного отказа от ее главной предпосылки - от веры в разум как основу организации культуры и социальной жизни. Симптом этого отказа К. видит в философском иррационализме и его политическом следствии - фашизме, который, по его убеждению, представляет собой сознательный вызов цивилизации. Анализируя теоретические истоки фашизма, К. резко критикует гегельянский культ государства как вызов классической политике, которая, начиная с античности и вплоть до Локка, отстаивала идею политического консенсуса как принципа социального управления. Идеи К., не столь популярные при его жизни, ныне играют определенную роль в движении западной философии по пути осторожного "возрождения метафизики".

М.А. Киссель

Идея истории. Автобиография. М., 1980.